Разные желания томят человеческую душу в продолжение долгой и многоскорбной жизни: страстные мечтания юности сменяются тщеславными похотями власти и денег зрелого возраста, и только скорбная старость замыкает этот круг страстей и похотей осознанием того, что ни деньги, ни власть, ни объятия возлюбленных не стоят простой возможности дышать без боли, ходить без боли, жить без боли…» Так что беда этих хотений заключается вовсе не в том, что всего, чего хочется, достичь невозможно, а в том, что достигает человек всего этого, не тогда, когда ему это нужно.
Так и крутились бы последователи Эпикура в бесконечном поиске то удовольствий, то власти, то денег, то здоровья, то признательной благодарности ближних и дальних, но Господь не оставил людей в их скорбных заблуждениях, Он дал и до сих пор даёт заблудшим чадам возможность узнать, что служит к миру. И каждый по-разному и в разное время своей жизни всё же однажды узнаёт, что стоит желать более всего, узнаёт, что радостней и вожделенней всего в мире – вещь, практически неосязаемая: прощение.
В далёком детстве это хорошо понимается. Тогда каждый проступок, каждый грех перед близкими воспринимался как катастрофа, и самыми главными словами были: «Прости, я больше не буду». И какая же тогда была огромная надежда на прощение, — оно было настоящим чудом, что по закону, конечно, должно понести наказание, но есть нечто, что больше закона, есть чудо милосердия: «А вдруг все-таки простят», — это и составляло чудо прощения.
В воскресный день памяти собора Радонежских святых на литургии было прочитано зачало про исцеление расслабленного, где очень хорошо проиллюстрирована значимость этого прощения.
То ли человек огрубел с годами, то ли душа его ожесточилась, ибо куда-то пропало это желание – быть прощёнными. Скорее всего, человек просто ожесточился сердцем, и уже не видит свои грехи так ясно, как это было в далёком детстве. А потому и кажется ему, что прощение – дело десятое, и уж куда как важнее всё то же здоровье, успех, богатство. Недаром Господь говорит: «..если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф 18:3).
Вот и книжники, окружавшие Спасителя, как люди, бесконечно далёкие от чистой, наивной детской веры, подобно самым настоящим взрослым, требуют от Христа вещей реальных и ощутимых. Дело, может быть, даже и не в том, что они и впрямь готовы обвинить Его в богохульстве; скорее всего, их злит то, что Христос занимается вещами, с их точки зрения, второстепенными — Его просят о здоровье, а Он толкует о прощении грехов.
Господь простирает Свое милосердие на жизнь всего человека. Что легче — говорит Он — сказать: «Прощаются тебе грехи», или сказать: «Встань и ходи»? Что может быть более невозможным, чем сказать: «Прощаются тебе грехи», и: «Встань и ходи». Или наоборот, что может быть более легким, чем это сказать! Господь пришел исцелять и спасать. Он говорит о том, что там, где исцелен грех, самая главная болезнь человека, там естественно легко исцелить и болезнь тела.