Смерть и радость — самое непонятное для земного человеческого ума соседство. Смерть всегда воспринимается и осмысляется как нечто противоположное жизни, она всегда ужасает и, верно сказано, что смерть оставляет отпечаток на всех, кто был в непосредственной близости от умершего. Так же и сегодня Святое Евангелие повествует о глубокой скорби и трагедии, наполнившей дом Лазаря в дни по его смерти. Но Иисус Христос, бывший в то время на Иордане, где ранее крестил пророк Божий Иоанн Предтеча, узнав о болезни и смерти Лазаря, говорит о непонятной для учеников радости: «эта болезнь не к смерти, но к славе Божией… радуюсь за вас, что Меня не было там» (Ин 11:4,15). Лазарь со своими сёстрами Марфой и Марией жил в небольшом селении близ Иерусалима, называемом Вифанией, Иисус Христос был их настоящим другом, от того, когда Марфа посылает сказать о болезни оговорит: «Господи! вот, кого Ты любишь, болен» (Ин 11:3), не называя имени Лазаря. Спаситель обращается к своим ученикам говоря: «пойдем опять в Иудею… Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его» (Ин 11:7,11), ученики же, не поняв слов Учителя, обрадовались за своего общего друга, руссудив буквально, по-земному, что сон больного предшествует выздоровлению: «Господи! Если уснул, то выздоровеет» (Ин 11:12). Тогда Христос говорит прямо, что Лазарь умер и что радуется «что Меня не было там, дабы вы уверовали», святитель Иоанн Златоуст говорит, что ученики боялись возвращаться к иудеям, напоминая учителю, что последние искали побить Его камнями, но все же отправились вслед за своим Учителем, Фома даже воскликнул: «идем и мы, да умрем с Ним!». Дойдя до Вифании, Его встретила Марфа, жалуясь, что «если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой»(Ин 11:21), Христос же отвечал ей: «Воскреснет брат твой» (Ин 11:23), эти слова Божественного Учителя показались ей обычным утешением для верующего, обещаювшим общей встречи всех кто пройдет через врата смерти, однако Христос стал говорить словами, пропитанными могуществом, отбрасывающими в сторону любые законы природы и убеждения в том что «кто мертв — тот не встанет», словами Бога и Творца, для которого нет ничего невозможного: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек. Веришь ли сему?»(Ин 11:26), в сердце Марфы загорелся луч надежды и она утвердительно исповедовала сказанное Спасителем. Потом к Нему подошла Мария с такими же словами, Христос попросил показать место погребения Лазаря, показав же сие, произошло то, что никто не мог ожидать от Богочеловека, то, что приковывает внимание многих святых отцов и мыслителей разных времен: «Иисус прослезился»(Ин 11:35). Объяснить эти слезы можно по-разному. С одной стороны Он отдает дань человеческому горю, потому что Лазарь был очень известен, и все его любили, многие иудеи пришли из Иерусалима утешать оставшихся без брата, без семейной опоры сестер. Что происходит с людьми, когда умирают их близкие — всегда повторяется одно и то же: непоправимость случившегося вызывает некое сотрясение души, и переживания по этому поводу могут быть самыми различными, потому что человеческая индивидуальность состоит из множества таких же индивидуальностей тех, кто окружает человека, кто ему близок, а, значит, и человек сам для себя значим ровно на столько, на сколько те близкие ему люди открыты к нему и он к ним. Один современный библеист рассуждает, что когда «близкий мне человек умирает — в моей душе пустует ниша, которую больше не сможет занять никто, значит, когда его не стало — я для себя чуть-чуть умер. И Иисус Христос, чувствуя и понимая это, сострадает временной трагедии всех собравшихся. Есть и другое объяснение слез Спасителя. Покойный протоиерей Ливрей Воронов профессор Санкт-Петербургской Духовной Академии пишет, что Христос плачет не о Лазаре Он плачет о человеческой природе, которая не создана для болезней, для страданий, для агоний, для смерти, для разложения, поэтому зрелище смерти, которое Бог не сотворил, вызывает у Христа эти слезы, и это не противоречит тому, что Он собирается эту смерть победить, преодолеть. Некоторые из иудеев, заметившие слезы Иисуса, говорили «Смори, как Он его любил. Не мог ли Сей, отверзший очи слепому, сделать, чтобы и этот не умер?», видно, не все по-настоящему сострадали утрате сестер, для кого-то кончина Лазаря была поводом полюбоваться собственным красноречием, распространяясь о заслугах умершего и утирая сухие глаза. Христос попросил снять камень и стал молиться. В нескольких местах евангельского повествования встречаются такие моменты, когда Бог молится, и это может становиться поводом для смущения читающих/слушающих, однако именно здесь, в Вифании, молитва Господня адресована Богу Отцу, некоторые толкователи объясняют ее тем, что иудеи обвиняли Христа, что Он творит чудеса силой князя бесовского, но здесь видимым образом Спаситель показывает, что то, что сейчас произойдет есть дело рук Живого Бога. Окончив молитву Иисус громким голосом, как бы пытаясь его разбудить, обращается к покойному: «Лазарь! гряди вон»(Ин 11:43). И все стоящие увидели, как из гробовой пещеры, обвитый погребальными пеленами вышел Лазарь, который умер, которого похоронили 4 дня назад: «Тогда многие из Иудеев, пришедших к Марии и видевших, что сотворил Иисус, уверовали в Него» (Ин 11:45). 

В главном песнопении настоящего Праздника — тропаря, говорится об «Общем воскресении», святитель Лука- Войно–Ясенецкий, объясняет, что воскрешение Лазаря было совершено для того, чтобы уверить нас в возможности общего воскресения всех людей в день Страшного Суда, чтобы опровергнуть нечестивое мнение людей, утверждающих, будто воскресения мертвых быть не может, будто со смертью человека все кончается, и он погружается в вечную глубочайшую тьму. Однако, всегда человек догадывался о том, что на смерти все на заканчивается, что смерть стоит осмыслять как некие врата, через которых человек переходит в другой мир, не зря во многих древних языческих религиях погребение представляло собой прощание, когда мертвецу в гроб клали все необходимое для шествия в мир иной — для человека верующего это всегда было очевидно. Православное же учение говорит, что все люди до Воскресения Христова попадали в Преисподнюю, Лазарь тоже, значит, был возвращен Спасителем из Ада и церковное предание повествует о том, что после этого Лазарь никогда не улыбался, настолько ужасным предстало перед ним зрелище вечного пламени. Но этим воскрешением Христос уже предрек Сатане и слугам его скорою еще большую «трагедию» для них, святитель Иоанн Златоуст размышляя над этим пишет: «Ад, возвратив из преисподней умершего, начал вопить: «кто это голосом Своим вызывает мертвецов из гроба, как бы спящих? Кто это преступает древнее повеление о смерти? Кто это так легко отнимает у меня мою добычу?» Вижу, что из рук моих ускользает держава господства моего над земнородными». И действительно, приближался конец власти диавола над родом человеческим — со дня воскрешения Лазаря оставалось уже недолго до Воскресения Господа Иисуса Христа.

Богослужебный устав Православной Церкви отдаляет дни Лазаревой Субботы и Входа Господня в Иерусалим со Страстной седмицей от дней Великого поста (вчера пелись стихиры повествующие о окончании Великой Четыредесятницы: «Душеполезную совершивше Четыредесятницу…»), тем самым отделяя Крестный путь Спасителя от всех предшествующих событий. Даже в Евангелии Иоанн Богослов замечает слова своего Божественного Учителя, сказавшего «Пойдем в Иудею»(Ин 11:7), не обозначив точно что в Вифанию (хотя это ученики и поняли, но сильно боялись иудеев), этим Господь хотел укоренить в своих учениках мысль о необходимости и, оттого, неизбежности страданий и смерти их Учителя, но своим Божественным могуществом совершает воскрешение Лазаря, чтобы ученики, став свидетелями такого чуда, уверовали в Него и никакие последующие события не смогли поколебать их веру.